Entry tags:
2005-05-10
Entry tags:
То-то замечаю, что-то сегодня как-то не так
А удивляться-то и не приходится!
БИОРИТМЫ для |
Entry tags:
Постскриптум...
Медлено ползет френдлента...
У каждого из находится хоть один пост но все об одном - о вчерашнем дне, Дне Победы. И каждому есть кого вспомнить...
И целый день в голове: "Враги сожгли родную ха-а-ату, сгубили всю его семью..." А перед глазами светится фотография 19-летнего деда, почему-то именно эта, где дед в царской форме перед отправкой на германский фронт. Эх, дедуня, почему именно ты стоишь перед глазами? Потому что так и не узнали мы друг друга?
А следом, из-за твоей спины и второй дедуня, баловавший свою внучку и возивший ее по всему Красодарскому краю, а всех его рассказов о войне: как летела на него бомба, и глядя на ее взрыватель, дед простился со всеми и со всем, и вдруг... Чудо! - уполз глаз смерти и повернулась безносая к нему боком, и хоть контужен он был тяжело, но все же вернулся домой.
А следом дядя Вова... И снова перед глазами фото - "Лодзь, 1947 год" - трое франтоватых молодых людей; хрустящая свежезаломленность и непомятость шляп, такие же свеженькие и неизмятые макинтоши... - трое демобилизованных. Домой, домой, кончилась война! И глаза светятся и шеки румянеют, кажется совсем не от искусства ретушера. О том что я его племянница, я с точностью узнала, только, когда он умер (упал с дерева и разбился). (Скелеты в нашем семейном шкафу по сей день хранятся тщательно запертыми. Вот и подбираю потихоньку ключи, по чуть-чуть выпытываю кто же я.)
И дядя Витя... Брат моего отца, он умер 2 года назад. Все эти годы ныла его рука, оставленная в госпитале под Веной...
Почему мы так мало общались, когда вы были живы?
А еще бабушка, едва не расстреллянная со всеми детьми (освободи красная армия Краснодар на несколько часов позднее - не стучала бы я сейчас по клаве), а потом бесконечно шившая для фронта обмундирование, не вставая из-за швейной машинки.
А еще... еще... еще...
Только слезы текут... "...А на груди его свети-и-илась медаль за город Будапешт"
У каждого из находится хоть один пост но все об одном - о вчерашнем дне, Дне Победы. И каждому есть кого вспомнить...
И целый день в голове: "Враги сожгли родную ха-а-ату, сгубили всю его семью..." А перед глазами светится фотография 19-летнего деда, почему-то именно эта, где дед в царской форме перед отправкой на германский фронт. Эх, дедуня, почему именно ты стоишь перед глазами? Потому что так и не узнали мы друг друга?
А следом, из-за твоей спины и второй дедуня, баловавший свою внучку и возивший ее по всему Красодарскому краю, а всех его рассказов о войне: как летела на него бомба, и глядя на ее взрыватель, дед простился со всеми и со всем, и вдруг... Чудо! - уполз глаз смерти и повернулась безносая к нему боком, и хоть контужен он был тяжело, но все же вернулся домой.
А следом дядя Вова... И снова перед глазами фото - "Лодзь, 1947 год" - трое франтоватых молодых людей; хрустящая свежезаломленность и непомятость шляп, такие же свеженькие и неизмятые макинтоши... - трое демобилизованных. Домой, домой, кончилась война! И глаза светятся и шеки румянеют, кажется совсем не от искусства ретушера. О том что я его племянница, я с точностью узнала, только, когда он умер (упал с дерева и разбился). (Скелеты в нашем семейном шкафу по сей день хранятся тщательно запертыми. Вот и подбираю потихоньку ключи, по чуть-чуть выпытываю кто же я.)
И дядя Витя... Брат моего отца, он умер 2 года назад. Все эти годы ныла его рука, оставленная в госпитале под Веной...
Почему мы так мало общались, когда вы были живы?
А еще бабушка, едва не расстреллянная со всеми детьми (освободи красная армия Краснодар на несколько часов позднее - не стучала бы я сейчас по клаве), а потом бесконечно шившая для фронта обмундирование, не вставая из-за швейной машинки.
А еще... еще... еще...
Только слезы текут... "...А на груди его свети-и-илась медаль за город Будапешт"